Блокчейн в образовании

Недавно я принимал участие в ряде мероприятий, на которых уважаемые эксперты в области образования, представители Министерства образования и науки, правительства РФ, представители образовательных организаций и бизнеса обсуждали ключевые принципы, необходимые условия и возможные подводные камни создания электронных образовательных организаций в России.

На расширенном заседании Общественно-делового совета по стратегическому направлению развития «Образование» обсуждался новый приоритетный проект «Цифровая школа»; на встрече неформального клуба экспертов цифрового образования попытались еще раз переосмыслить цели построения цифровой школы; на совещании Комитета по профессиональному образованию и подготовке кадров «Деловой России» рассматривались предложения по изменению законодательства в части лицензирования онлайн-школ, то есть школ, в которые не придет физически ни один ученик и где будут работать только сотрудники и серверы.

Что я понял по результатам обсуждений — это то, что, по сути, в нашем законодательстве формализовано то, что уже появилось и стабильно работает. А хотелось бы работать на опережение, создавая условия для развития нового цифрового образования, образования, построенного на данных и цифровых технологиях работы с этими данными, образовании, ориентированном на человека и его интеллектуальное развитие.

За более чем 30-летнюю историю применения информационных технологий и цифрового контента в образовании проделан очень большой путь как в разработке контента, так и в применении различных инструментов в преподавании. Но все новые технологии встраиваются в старые принципы организации. В частности, многочисленные программы информатизации пытались оснастить учителей интерактивными досками, образовательным контентом, чтобы их было интересно слушать, чтобы в аудиториях толпились студенты. Но дети пришли с гаджетами, стали снимать преподавателя на видео, выкладывать его в открытый доступ... Все закрытые лекции моментально стали открытыми. А теперь еще можно сказать: если вы прочитали лекцию и она не попала на YouTube, значит, ваша лекция была неинтересна.

За рубежом изменилась ценность диплома. У кумира молодежи Стива Джобса не было формального высшего образования, а Марк Цукерберг закончил Гарвард через 12 лет после основания Facebook. Но в России диплом до сих пор является пропуском на собеседование, чтобы работодатель мог начать разговаривать с вами.

Обилие способов получения знаний, от Wikipedia до Сoursera, приводит к изменению цели коммуникации преподавателя и ученика. Ученик идет к преподавателю не за знаниями, а за персональным опытом и практикой.

Более того, цифровизация образования — это вовсе не оцифровка контента. Это замена посреднических процедур алгоритмами и информационными системами. Мы это видели при создании таких цифровых сервисов, как Uber, «Яндекс.Такси», Amazon, Alibaba. В образовании главный посредник — это образовательная организация. Поэтому цифровизация в образовании приведет вначале к тому, что организация станет прозрачной, а потом и вовсе потеряет собственные стены. Это будет прослеживаться и в размытии ответственности за процесс обучения.

Но давайте более детально посмотрим на цифровизацию образования, хотя бы в некоторых процедурах:

Принятие человека на обучение. В цифровом мире достаточно логина и пароля, адреса электронной почты или профиля в социальной сети, чтобы начать учиться. Не нужны никакие приказы о зачислении, об отчислении, не нужно содержать армию приемной комиссии. Все, что нужно, от фотографий до пола, уже есть в соцсети.

Цифровое документирование. Приоритет в документировании должен быть за цифровыми записями, а не за бумажными документами. А если применить технологию блокчейн, то будет известна вся история: кто, когда, чему учил и каковы результаты. Более того, формирование такого цифрового следа в условиях работы технологий Big Data приведет к тому, что внутренние тестирования, промежуточные и итоговые аттестации окажутся ненужными. По цифровому следу можно знать все и даже чуть больше. Как следствие, будут упразднены и смешаются уровни образования. Ведь у нас в школах и колледжах есть педагоги, которые могут дать знаний больше и делают это лучше, чем в университетах. Это уже элементы настоящего цифрового образования. Именно к этому наше законодательство сегодня пока еще не готово.

Реализуя смешанное обучение, например по модели «Перевернутый класс», вы отдаете большую часть теоретического контента домой. Ученик приходит в класс для практической контактной работы. Но какой формой обучения такая модель работы будет: очной или заочной? Ведь большая часть материала изучена самостоятельно, без сидения в аудитории. Более того, ученик может изучать материал в удобной для него форме (видео, аудио, текст) и в количествах, которые не совпадают с существующими нормами нагрузки — 45 академических часов в неделю. Конкретный ученик может изучать медленнее, быстрее, несколько раз. Цифровые системы будут об этом помнить.

Лицензирование. По действующему законодательству каждая организация имеет право заключить сетевой договор с другой и вести совместный учебный процесс. Это значит, что моя компания может заключить такие договоры на все дисциплины учебного плана с ведущими университетами, реализуя обучение с применением МООС или других видов электронного обучения. По сути, для организации такого обучения мне будет достаточно гаража с установленным центром обработки данных, да и тот может быть взят в аренду. При этом я буду использовать качественный контент, и учебный процесс будет качественным. Но по современному законодательству я не смогу получить лицензию на высшее образование. А значит, полностью цифровым в современном понимании этого слова образовательный процесс при существующем законодательстве не может быть.

Модель коммуникации. Детям проще и удобнее общаться с использованием различных гаджетов и мессенджеров, а в образовании мы заставляем их говорить, писать на доске, используя модель коммуникации XIV века, хотя они выросли со смартфоном в руке. Дети за три минуты могут решить задачу, используя только смартфон, у них есть все инструменты для этого. И ответ могут сфотографировать и прислать. Но мы и наша взрослая законодательная система к этому не готовы. Мы годами согласуем законы, а за это время появляются и умирают технологии. Электронный учебник может быть постоянно обновляемым, а значит, он не может получить гриф, поскольку не бывает завершенным. Потребность в новых компетенциях у работодателей созревает так быстро, что за ними не успевают наши ФГОС и профстандарты.

Все это наводит на мысль, которая ранее обсуждалась на заседании Комитета по профессиональному образованию и подготовке кадров «Деловой России» под руководством Александра Адамовича Рудика, о разработке нового закона о цифровом образовании, построенном на других принципах. В частности, законодательно необходимо закрепить появление цифровых образовательных организаций, которые, по сути, обладают только информационными системами, базами знаний, обеспечивают рост знаний и компетенций обучаемых, не имея своих столовых, учебных классов, лекционных аудиторий. Законодательство должно также не сдерживать, а обеспечивать возможность применения в учебных целях самых новейших технологий, таких как виртуальная и дополненная реальность, блокчейн, большие данные, персонифицированное обучение, индивидуальные образовательные траектории и многое другое.